Парень с громким стуком поставил пустой бокал на деревянную столешницу, на которой уже не осталось сухого и чистого места. Марк откинулся на спинку сидения и попытался пьяным взглядом сфокусироваться хотя бы на дальней стене у входа, но все попытки были тщетны: он мало того, что плохо видел вообще, а сейчас и вовсе стены, картины, мебель, люди - все пустилось в медленный пляс.
Хотя он еще помнил, как выглядело это заведение до того, как его сознание провалилось в королевство под названием "Большие Бодуны". Тут было вполне приятно, много приглушенного света, алкоголя и пьяных посетителей. А еще тут бесподобно пахло солеными орешками, потом и деревом, из которого была сделана вся мебель в зале.
Такая роскошь, как попойка в очередном баре была последней в этом месяце: его хорошенько приструнили в Академии, на следующей неделе наконец-то приезжает отец(при этой мысли Марк даже улыбнулся, потому что не видел его уже несколько месяцев), а еще Тезер...
Впрочем, он отогнал от  себя все мысли, ибо сейчас его душе и телу позволялось отдыхать, прибывая в сильном опьянении, хотя за последние два часа он не так уж много и принял. Может быть, всему виной были алкогольные пары и атмосфера староанглийского кабака, царившая здесь, а может его организм вновь решил сыграть с ним злую шутку и не дать своему хозяину спиться большим количеством алкоголя, чем обычно.
Так или иначе, Марк махнул бармену в очередной раз и был готов поклясться, что тот огорченно покачал головой. Ему и правда уже надо было заканчивать и идти домой отсыпаться, но алкоголь совсем помутнил его разум. 3 по счету пинта стояла перед ним всего через несколько минут. 
Марк угрюмо посмотрел на стакан. Он наполовину полон или пуст? Какая разница, факт был в том, что эта чертова половина в него просто не лезла. Гамильтон обхватил голову руками, будто это могло прекратить бесконечный калейдоскоп света и теней, ярких и тусклых образов в его глазах и назойливый шум пьяных голосов в ушах. Ко всему прочему, здесь становилось еще и невыносимо душно.
Поняв, что сидеть он тут больше не может, Марк оставил оплату за вечер с какими-никакими чаевыми и постарался как можно аккуратнее выйти из-за столика и пройти до выхода. Ключевое слово - постарался. Неуклюже передвигая длинными ногами, при этом еще пытаясь найти опору руками, Гамильтон, как по роковой случайности, ударяет ладонью сидящего лысого мужика по голове.
На удивление для самого Марка,  воображение очень быстро нарисовала ему картинку последствий этой нечаянной затрещины по лысому затылку.
-Опять, - пробубнил парень себе под нос и закатил глаза, пока лысый громила встал со своего кресла.
Впрочем, на нем он еще был в состоянии сфокусироваться. Лысый мужик был не больше того самого Джона, от которого он спас Тезер, и если Марк смог уделать двумя ударами своего однокурсника-переростка, то с этим вообще быстро разберется. Не о чем переживать.
-Проблем ищешь, парень?
-Да. - вымолвил Марк.
"Какое к черту да? Ты же собирался домой ползти! Или тебе давно не давали подзатыльников в переулке...хотя постойте. И правда уже давно не давали. Ну ты сам виноват."
-В каком смысле да? Ты нормальный, парень? Греби отсюда, куда шел.
Лысый парень как-то брезгливо глянул на Марка и повернулся к нему спиной, чтобы снова сесть и присоединиться к беседе своих дружков. Его взгляд подняли в Марке целый спектр чувств, начиная от банального неуважения и заканчивая злостью. Тот быстро, но резко и четко еще раз шлепнул лысого по затылку. Марк отметил, что звук удара был... классным.

Последнее, что мог расслышать Марк перед тем, как четверо лысых парней вытащили его под руки из кабака, так это фразу: "Ну все, ты огребаешь".
Они стояли где-то в проулке, вероятно со стороны черного хода этого питейного заведения. Марк оглянулся по сторонам, щурясь как последний азиат - тьма в проулке была кромешная, один-единственный фонарь в конце улицы(а на дворе 24 век, между прочим), да огонек зажженной сигареты одного из громил.
В тишине послышался хруст суставов.
"Сейчас меня буду бить."

Первый удар прошелся мимо его головушки, но не потому, что Марк был весь такой ловкий и прекрасно мог увернуться от удара, а просто из-за банального неумения драться в темноте, да спонтанного шатания парня во все стороны. Второй удар, нанесенный следующим членом из банды "Яиц", как Гамильтон уже нарек парней у себя в голове и никак не мог прекратить хихикать от собственной смекалки, был более точен. Кулак пришелся прямо по плечу, отталкивая парня назад метра на полтора, впечатывая в стену. С каждой секундой надежда на положительный исход этой "драки на ощупь" таяла.
И как назло, он не трезвел. Ну совсем. Он уже хорошенько приложился затылком в стену(сам), но вместо легкого прояснения разума получил лишь острую боль в затылке. К тому же, место удара ощущалось каким-то влажным и теплым.
К его счастью, он мог еще ориентироваться хотя бы на слух. Справа от него двое просто переменивались комментариями относительного того, куда и как пареньку надо врезать, чтобы получилось "совсем сочно и кроваво". Эти их словечки, вырванные из контекста, никак не мотивировали Марка, а особенно не радовал тот факт, что все пожелания этих двух "яиц" выполнялись с поразительной точностью и даже толикой вдохновения. Им и правда было в кайф отшвыривать друг другу кадета, иногда попадая кулаками по его длинному телу.
Вдруг откуда-то слева, где стоял одинокий фонарь, послышался голос, или скорее, крик:
- О, дружище! А ты чего это, компанию сменить решил?
Сначала Гамильтону показалось, что паренек просто ошибся компанией, потому что напился также сильно, как и сам Марк. А потом, та часть мозга, которая все еще собиралась пережить этот вечер, подала идею.
- Мужики, он вас потревожил? Дак извините его, он же того. Головой ударился в детстве, вот крыша и поехала. Недавно только выпустили, а он вот, опять..
Тот парень, который так кстати прервал их неравный бой 400 килограмм мышц против 80, сделал несколько шагов в глубь проулка.
Гамильтон попытался собрать все свои оставшиеся силы, волю, талант и полную отмороженнность на голову и завопил тонким детским голосочком:
-Но мама сказала, что сегодня я могу поиграть с дядями!
Марк  просто вспомнил строчку из какого-то старого ужастика, где маленький мальчик был одержим демоном, и попытался ее повторить. Мужики, до этого так хорошо стучавшие по нему кулаками, вдруг стали отступать на два-три шага назад, будто правда поверили в безумие парня. Но Марк вошел во вкус и продолжил стонать:
-Никто не хочет играть с маленьким Джо.
Мда, эффект получился что надо - высоченный пьяный парень, которого ударили несколько раз по голове, вдруг начинает вопить детским голосом и просить поиграть с ним. Недолго думая, "Яйца" махнули рукой на умалишенного и грубо крикнули второму парню, чтобы тот забирал этого дебила и катился к черту.
Громко захлопнулась дверь бара.
Марк почти бессильно съехал по стене. Тело безбожно ныло от того, что Марк частично протрезвел и весь адреналил куда-то улетучился вместе с опьянением, и волна ломящей боли растеклась по конечностям. Болело везде.
-Спасибо, парень. - наконец сказал Марк.