Сквозь задернутые жалюзи пробивался свет. Джоан помнила, что такие дорожки света её мать называла лестницами Якова, по которым спускаются ангелы. Её мать не была религиозной, да и вообще никто в их семье не увлекался старыми верованиями, но Иветт любила повторять эту историю об ангелах и лестницах. Джоан только её и запомнила с детства. Солнечные лестницы или гало, как было принято их называть сейчас ровными линиями ложились на стол Крайз, мешая читать с ПАДДа. Чтение было не обязательно, но женщина определенно не знала чем занять себя до конца экзамена, который начался десять минут назад. Первый курс кадетов, у которых она вела сдавал экзамен. Она точно могла сказать, кто вылетит, а кто сдаст, но надеялась, что они все же выучат за ночь перед экзаменом то, что должны были учить весь год. Но совершенно не волновалась. Пожалуй, она будет волноваться, когда экзамен будет сдавать её дочь, а за других она не беспокоилась.
Джоан отложила ПАДД в сторону и вытащила из ящика стола расческу. На стене рядом с креслами и маленьким столиком для неофициальных бесед висело зеркало, к которому женщина подошла.
Её волосы по обыкновению были уложены в прическу, небрежную, для придания эффекта естественности, но в высшей степени аккуратной. Не найдя что поправить, женщина убрала расческу.
Бумаги на её столе под ветром и солнечным лучом шевельнулись: спустился очередной ангел, подумала женщина.
— Как у вас дела? — Она вызвала по интеркому экзаменационное крыло. Один их преподавателей ответил почти незамедлительно.
— Все прекрасно, мы только начали.
— Хорошо.
Джоан отключилась и поправила лежавшие бумаги. Что-то много ангелов спускается.

Далек мог уничтожить всех обитателей академии даже сейчас. Он хотел их уничтожить. Но сдерживал свой искренний порыв ради большей цели. Мутант не торопился показываться публично и предпочитал исследовать академию без лишних свидетелей. Многочисленные сенсоры и датчики помогали ему избегать нежелательных встреч.
Довольно скоро далек знал где и что расположено, основные маршруты людей, их основные занятия. Он выяснил, за время проведенное здесь, что попал не в мастерскую или лабораторию, как надеялся а в учебную академию. Не лучший вариант. Но и здесь он мог получить многое из того, что планировал. Для начала это был подходящий вариант. И гуманоидные расы - далек отметил, что здесь пребывало несколько разных видов, не слишком конфликтующих между собой, по большей части были молодыми особями, проходящими обучение. Делали они это из рук вон плохо и все время старались избежать малейшей нагрузки на свои драгоценные примитивные мозги. Далека это устраивало полностью, наравне с презрением, которое он к ним испытывал. Молодняк далеков учился достойно, никто не отлынивал от поставленных задач. Если бы такой нашелся, то был бы уничтожен сразу. Люди же были лояльны и все прощали своим детенышам. Пресловутая любовь, смысл в которой далек не понимал. На месте учителей он уничтожил бы девять десятых курса за неподобающее поведение.
Сегодня им предстояло отчитаться за пройденное обучение. Многие не смогут этого сделать. И все же будут жить, получат специальность, работу. Далек не понимал, какой смысл в том, что бы кормить таких особей и тратить на них ресурсы. В лучшем случае он видел в них рабов. Однако, чем потенциально слабее и глупее противник, тем лучше далеку. Своим интеллектом он страшно гордился и ставил себя выше всех остальных рас, даже не рассматривая другие варианты или возможное равенство. Все, кто попытался бы претендовать на равенство по уровню интеллекта или развития технологий сразу же рассматривался, как потенциально опасный противник и подлежал уничтожению.
В то время, как все собрались для своего провального экзаменационного отчета, далек подключившись к коммуникациям связи, наблюдал за ними, изучая врага. И, конечно он отметил, что наряду с не отмеченными в его базе расами, присутствуют люди. Либо этот вид был абсолютно вездесущим, либо они проникли в эту вселенную ранее. У далека имелась редкая возможность наблюдать за врагом изнутри, не вызывая не малейших подозрений и он планировал ей воспользоваться полностью, узнать о людях то, что никогда не узнать при обычных обстоятельствах. Шпион, которого не заподозрят в шпионаже, которому все охотно расскажут сами.

Хендерсон наконец выспался. Милостивые звезды, как же это приятно - просыпаться не по звонку будильника в полшестого, а тогда, когда сна в твоем организме будет больше нормы и глаза сами откроются.
Он потягивается на кровати, зевает, чешет подбородок, чувствуя колючую щетину. Занятия закончились и у него теперь наступил практически законный отдых - можно было спать до обеда, сутками не вылезать из своей комнаты, которую он по старой привычке назвал каютой, жрать всякую гадость и не беспокоится что кадеты сломают что-нибудь или кого-нибудь. С сегодняшнего дня начиналась череда экзаменов, которую открывали первокурсники, завтра старшие курсы будут писать инженерию, потом - культуру и историю у Крайз. В конце недели он должен был принимать экзамен у безопасников. За своих он был уверен - не зря натаскивал народ последние два года. Его подопечные были готовы к самым жестким и опасным ситуациям, которые только могла предложить им голокомната. В этом году Хендерсон добавил им испытаний, полагая что все, или практически все, справятся. Он не собирался заваливать студентов, но хотел, чтобы каждый из них был готов к службе на звездолета по максимуму. Не до конца доверяя психологическим тестам - потому что сидеть в теплой аудитории и отвечать на вопросы красавицы-психолога было несложно, куда сложнее было действовать в экстремальных ситуациях, которые могла бы воссоздать голокомната - Хенедрсон стремился проверить устойчивость кадетов сам.
Он спустил ноги на пол, раздумывая, чем можно заняться. Утренняя рутина занимала малую часть свободного времени, так что к половине одиннадцатого он уже был умыт, побрит, одет и бодро двигался в сторону кафетерия, за утренней порцией кофе и, возможно, блинчиками с абрикосовым джемом.

Последнее, что помнила Эмилия — оглушающий звук, раздавшийся где-то рядом. Остальные же воспоминания шатенки, прежде чем она оказалась на полу и потеряла сознание, были сумбурны и полны хаоса. Все произошло слишком быстро, слишком спонтанно!
После посещения столовой Эми решила немного прогуляться по территории Академии, у нее не было какого-то конкретного пункта назначения, она просто шла вперед, осматриваясь по сторонам. Девушка так словно бы изучала разные строения, относящиеся к Академии Звездного Флота, такой способ она считала куда более приятным, нежели простое заучивание карт с ПАДДа. Вилмор и не заметила, как свернула в один из коридоров, в котором царила полная тишина. Только спустя пару минут Эмма поняла, что здесь не было слышно ни голосов кадетов, ни преподавателей, читающих лекции. Конечно же, сегодня был день экзамена, наверняка Эмилия оказалась близ одной из аудиторий, в которых как раз и трудились кадеты. Эта мысль невольно вызвала улыбку на губах шатенки, через год ей предстоит то же. Обведя взором коридор, Эми двинулась дальше.
Девушка не была уверена, сколько минут прошло, прежде чем она остановилась на месте, как вкопанная.  Звук, такой оглушающий, такой странный и пугающий… Он появился словно бы из ниоткуда, заполнил собой все, но на этом все не закончилось. О, это было только началом. Дальше все происходило настолько быстро, что Вилмор была готова поклясться, в какой-то момент ей даже показалось, что время стало течь медленнее. Словно бы все вокруг происходило, как при замедленной съемке. Кадр за кадром, секунда за секундой… Вот Эмилия испуганно озирается по сторонам, не имея понятия, что же происходит, вот она замечает, что здание начинает рушиться, рушиться прямиком на нее! А дальше она лишь отчаянно пытается закрыть голову руками, выпуская на пол ПАДД. Кажется, в этот момент маленькое чудо техники волновало шатенку в последнюю очередь. Затем лишь темнота…  Темнота, которая словно липкая паутина, окутала Эми целиком и полностью.
Когда же девушка распахнула глаза, вокруг сложно было что-то различить. Ее глазам понадобилось несколько минут, дабы привыкнуть к такому освещению, точнее, к почту полному его отсутствию. Вилмор попыталась осмотреться, для чего приняла попытку приподняться на локтях, но, увы, из этого ничего хорошего не вышло, Эмма только сумела понять, что выбраться из этой западни одной ей не под силу. Какая-то из частей конструкции здания придавила Эмилию, не давая ей даже двигаться. Шатенка закашлялась, то ли от пыли, оседающей вокруг, то ли от злосчастной балки, оказавшейся на ее груди. Голова ужасно болела, руки кое-где саднили от царапин, а дышать было жутко трудно, но не это беспокоило Эми больше всего в данный момент. Она ясно ощущала, как страх и паника захлестывают ее с головой, как поглощают ее, даже не давая попыток разуму, разобраться во всем происходящем. Девушка испугалась, ужасно испугалась, и ничего не могла с собой поделать.
Вилмор не знала, сколько прошло времени перед тем, как она пришла в себя. Возможно, несколько десятков секунд, может, минут, а вполне вероятно и часов. И даже тот факт, что это Академия Звездного Флота, и офицеры обязательно будут искать выживших, не умалял паники Эммы. Эмилия попыталась сделать глубокий вдох, но это лишь вынудило ее в очередной раз закашляться. Шатенка честно попыталась взять собственные эмоции под контроль, попыталась успокоиться… И только после этого уже решила подать голос.
— Здесь есть кто-нибудь? Пожалуйста, помогите! — она не могла знать наверняка, услышит ли ее кто-нибудь, но и, молча, лежать под обломками тоже не была намерена. Да, она самостоятельно не сможет выбраться отсюда, но так, может быть, ее кто-нибудь услышит?
— Помогите! Пожалуйста… — вторую часть фразы Эми произнесла уже тише, ей нужно было перевести дух. Конечно же, поступая в Академию Звездного Флота, девушка прекрасно знала: ей придется столкнуться с трудностями, но не думала, что так скоро. А ведь Вилмор еще даже не успела начать обучение, но уже угодила в целое приключение, если сложившуюся ситуацию можно было так назвать.

Хендерсон сидел в кафетерии, с детским восторгом уминая блинчики со сладким джемом. Абрикосового не оказалось - ему пришлось есть нелюбимый клубничный, но с первым же мгновением, как красная желеобразная масса оказалась у него во рту, он забывает о нелюбви к клубнике. Заливая сладкий джем горячим кофе Хендерсон практически чувствовал себя нормальным человеком.
Вдруг что-то толкнуло Хендерсона вперёд, блинчик выпал из его руки, капая красным джемом на пол кафетерия. На долю секунды мужчина замер, не осознавая что только что произошло, но буквально в следующий момент, понимание больно ударило его. Он подскочил, перевернув стул и бросился к окну, чтобы увидеть подтверждение своим самым тяжёлым мыслям.
Посреди территории академии во всю бушевало пламя, яркое и смертоносное. В мозгу стали всплывать планы помещений, расписание, списки кадетов и преподавателей, а ноги уже несли его к горящему зданию. На ходу он попробовал связаться с медотсеком, но взрыв очевидно повредил какую-то часть сети, так что связь была невозможна.
Он прибыл к экзаменационной первым. Где-то вдалеке он видел Крайз, которая спешила к горящему зданию, с другой стороны уже неслась бригада медиков, возглавляемая вулканцем.
Хендерсон снова достал коммуникатор, который на этот раз сработал, но прежде чем он успел связаться с кем-нибудь, со стороны с ним заговорило нечто, напоминающее неудачную модель андроида. Самоходная перечница вещала о раненой особи и Хендерсон задумался на пару секунд - могли ли быть эти слова ловушкой. Впрочем, времени размышлять у него не было - если это было правдой, где-то осталась выжившая.
- Показывай, - бросил он созданию и поспешил за ним, на ходу связываясь с охранной бригадой.

- Так, слушай, к тебя здесь... - Джеймс склонился над паддом, переворачивая трехмерную модель, но закончить мысль не удалось.
Громкий хлопок, за которым последовал оглушительный грохот. Ройстон выругался и, не поднимая головы, сгреб испуганно присевшую кадетку, падая вместе с ней на пол в попытке хоть немного уйти с пути ударной волны. Рефлекс, отработанный годами. Сначала падать, а потом выяснять, что и где грохочет. С оторванной башкой что-либо выяснять все равно будет сложно.
- На пол! Головы!
Аудиторию встряхнуло, осыпая оконными осколками, опаляя жаром и переворачивая незакрепленные столы с оборудованием. Кто-то завизжал, кадеты послушно попадали на пол, кто-то догадался укрыться за насмерть привинченной кафедрой. Джим встряхнул плечами, поднял голову, щурясь. От каменной пыли и, видимо, дыма видимость в помещении аховая. Где-то под боком всхлипнула ощутимо приложенная об пол Ройстоновской тушкой кадетка.
- Цела?
- Д-да... У вас кровь...
Жить будет, раз болтает. Ройстон встал на колени, оглядывая аудиторию.
- На выход все! Раненых на себя!
Кадеты зашевелились, вставая на ноги и откапывая друг друга из-под обломков. Джим поднял с пола бедную кадетку.
- Ходу!
Что бы там ни рвануло, это может быть не последний сюрприз.
На то, чтобы вытащить из аудитории всех старшекурсников потребовалось чуть меньше пяти минут, благо большую часть пришедших Ройстон отпустил еще в начале консультации. Сильно раненых не было, кадеты выбрались из здания дружной кучкой, таща на себе особо пострадавших. Морально, в основном. Сам главный инженер вроде бы ранен, судя по заливающей глаз крови, но по ощущениям несильно.
- Что за...
Джим побледнел и замер, глядя на полыхающее вдалеке здание.
- Экзаменационная! Это была экзаменационная!
- Там же...
- Первый курс!
Кадеты загалдели, споря, всхлипывая и растеряно глядя на сомнамбулически шагающего вперед Ройстона. Джим перешел на бег, лихорадочно пытаясь заставить себя соображать. Сколько человек было в корпусе? Во сколько начался экзамен? Позволяет ли планировка и укрепленность здания выжить при таком взрыве? Голова работать не хотела совсем, зато ноги несли вперед исправно.