Как только Джон почувствовал, что мужчина рядом с ним тихо засопел, провалившись в сон, он медленно поднялся с кровати, стараясь как можно аккуратнее выбраться из-под одеяла и скинуть с себя руку Райана. Быстро собрался и вышел из виллы, направившись по асфальтированной дорожке к ближайшей станции, где сможет сесть в транспортную капсулу, идущую до города.
Идея с ночным бегством из виллы, в которой они провели весь день, не нравилась ему с самого начала, дорога занимала драгоценное время, которое он мог бы потратить на очередную проверку готовности оборудования в квартире и подрывного механизма. Взрывчатое вещество содержало боратол, соединение уже очень старое, но стабильное, а главное – неиндефицируемое современными сенсорами.  Доставить его было, пожалуй, самым простым делом во всей операции – Кеннекс всего-то подредактировал данные курьерской компании, доставляющей химикаты для уборки помещений, и поместил уже готовый кейс с боратолом в очередную поставку. Конечно же, всей этой относительно легкой махинации предшествовали месяцы долгой, тяжкой работы, порой без сна и еды, чтобы только найти брешь в системе безопасности Академии Звездного Флота и использовать ее для дальнейших целей. У него должен был быть доступ,  чтобы пробраться на территорию и подсоединить ожидающее его устройство к коммуникациям, проходящим по всему зданию корпуса, чтобы усилить взрыв в несколько раз.
Но это все лирика. Подготовка, действия, проверки, отчеты в «Луч свободы», снова проверки, долгие часы перед экраном, чтобы проверить, не успела ли система безопасности почуять неладное и залатать все дыры. Пара месяцев его жизни прошла именно в таком темпе, из-за чего ему пришлось пожертвовать своим личным временем с Портером.
С Райаном тоже пришлось повозиться, отправив ему на почту сообщение от «босса», выдав любовнику внеочередной отгул. Он должен был быть уверенным в том, что Портера даже близко к Академии не будет в момент взрыва.
Транспортная капсула, как и подразумевалось, близко домчала его в центр города, после чего Кеннекс взял еще два кара, чтобы как можно безопаснее добрать до своей квартиры. Еще одной, снятой месяц назад, где он готовился к сегодняшнему дню. Естественно, он не собирался пропустить все интересное, поэтому настроил автоматику, а сам отправился на собеседование в компанию, которое сам и устроил.
Все складывалось как нельзя лучше.
Но от идеи подойти поближе к Академии, когда огонь уже бушевал во всю, и спасательные бригады спасательных и медиков суетились,  чтобы вытащить из здания хотя бы тела, пришлось отказаться. Такой шаг был слишком опасным, и через чур пафосным.
Многие преступники провалились в тот самый момент, когда решили вернуться на место своего преступления, чтобы еще раз взглянуть на то, на что способен человек.
Кеннекс вновь вернулся на станцию, чтобы сесть на транспортную капсулу в северном направлении, одновременно поражаясь, насколько быстро город погрузился в хаос. Толпы людей на улицах, сбитые расписания метро и капсул, на всех голоэкранах повсюду – ярко-алые предупреждения об опасности. Сводки новостей, открытые на всех коммуникаторах, с кем он ехал или шел поблизости.
Прекрасное расположение духа, граничащее с ощущением счастья, царило в его душе до тех пор, пока он не высадился на станции.
«А теперь что делать?»
Райан не идиот. Он сразу поймет, что к чему, почему его друг-хакер, от которого он за 3 года даже имени настоящего не добился, исчез ночью ровно тот момент, когда наутро прогремел взрыв. И вернулся спустя полчаса после трагедии. А еще – предложил выбраться на озеро именно сегодня.
«Лучше бы он был идиотом».
Кеннекс зашагал по дорожке, но уже не так уверенно. Ноги стали подкашиваться.
Почему он сразу об этом не подумал?
Почему он предусмотрел всю техническую часть, но ни разу не задумался о последствиях? О том, что произойдет между ними, когда Портер узнает, то он преступник? Что он из «Луча свободы»»?
Джон дернул дверь на себя, входя в помещение. Казалось, что воздух постепенно становится тяжелым и густым, его было сложно вдыхать.
Он нашел Портера в одной из комнат, сидящим на диване и сжавшим в руках свой коммуникатор.
Безусловно, ему уже все было известно. По крайней мере – о взрыве.
Кеннекс не знал, с чего начать, поэтому выпалил неловкое:
-Как ты?

Кеннекс пристально посмотрел на Портера в полном молчании.
Врать в глаза – сложнее всего? Чушь. Просто концентрируешься на одной точке, какой-нибудь черте лица, и говоришь все, что душе угодно.
Но проблема была в том, что Джон не знал, что сказать. Что ответить на его вопрос. Наверное, он и правда уже обо всем догадался, и сейчас все, чтобы он ему не навешал на уши, будет выглядеть глупо. И нагло по отношению к нему.
Он заметил, как у Райана переменился взгляд, ставший таким же холодным и отчужденным, как и его голос. Еще никогда таким он его не видел.
«Это финиш».
«К черту. Делай то, что делал всегда. Ври. Спасай свою шкуру, чего бы это не стоило».
-На собеседовании. Решил наконец устроиться на нормальную работу, чтобы смогли жить как… обычные люди.
«Какая чушь. Ты сам бы в это поверил?»
Кеннекс сделал несколько шагов вперед навстречу Райану и положил ему руку на плечо.
-Ты не ответил на мой вопрос. Все в порядке? Я… видел, что произошло. Из окна здания. Весь город стоит на ушах, люди подавлены. Чудовищно.
«Ложь, ложь, ложь. Ты восхищался тем, что видел. Твоя душа, если она у тебя вообще есть, пела, когда языки пламени жадно пожирали металлическую облицовку. Ты был счастлив. Как никогда за свою жизнь».

«Он все знает».
Портер стиснул его плечо, да так сильно, что Кеннексу пришлось сжать губы, чтобы не зашипеть от боли. Ударит ли он его? Возможно.
«Я рассказываю ему все, как есть, и он либо примет меня, либо сдаст. Или вру дальше, и когда он узнает правду – он точно уйдет. Сука».
-Я не знал про тревогу. Наверное, власти делают все возможное, чтобы выследить преступников здесь и сейчас. Это ведь хорошо, правда? Никто не хочет, чтобы страдали невинные люди. Какой в этом смысл…
«В этом весь смысл? Никому нет дела до тех, кто получает по заслугам. Никому нет дела, когда смерти касаются не их самих, не их друзей или родных. В этом вся суть вашей деятельности – удары по незащищенному населению, которые не могут ответить  и чутко воспринимают каждый удар, каждый акт агрессии».
Кеннекс нежно перевел руку на щеку Райана, провел ладонью по мягкой коже вверх и зарылся пальцами в его светлых волосах.
-Прости, это был сюрприз. Думал, что пройду собеседование и  приеду сюда, обрадую, но все пошло не так… Никто не знал, что это случится.
«Пожалуйста, верь мне. Так будет лучше для нас обоих. Так будет лучше для тебя. Не надо тебе знать то, что я так тщательно скрывал от тебя все это время».
-Ты какой-то напряженный, Райан. Ничего не хочешь мне рассказать?
«Придется врать до последнего. Раз уж начал – то надо продолжать».
«Ты ведь не надеялся, что вы будете жить долго и счастливо, а Портер никогда не будет задавать личных вопросов? Вопросов о работе? Что он не заметит в твоей квартире те крупицы информации, которые ты не удосужился подчистить за собой из-за потери концентрации? Из-за него ты стал несобранным, а теперь пожинаешь плоды своих ошибок. Это все вообще нельзя было начинать».

Он сам это допустил. Поэтому даже почти не сопротивлялся, когда любовник вжал его в стену, крепко сжав рукой горло. Было больно, но не столько физически, сколько… морально.
Он его не принял.
Он даже не попытался понять его.
Какой был толк в этих отношениях, если они только спали вместе, не стараясь примерить на себя шкуру другого и хотя бы на мгновенье представить, как ему живется. Почему он совершает то, что совершает,  что послужило причиной такому поведению.
«Все это можно было избежать, рассказав раньше. Или хотя бы подготовить его».
«Наше общение было ошибкой с самого начала. С того вечера, как он поймал меня в этом проклятом кафе, которое я обязательно взорву к чертовой матери».
Кеннекс почувствовал на себе обжигающее дыхание Портера. О да, у них были десятки подобных ситуаций, но не при таких обстоятельствах. Сейчас ему грозило реальное удушение, а не эротическая асфиксия.
-Да, я. И мне не стыдно. Ничуть.
Джон не понимал, какой толк задавать вопросы, если ты душишь человека, и он не в состоянии толком ответить. Какой смысл спрашивать, если ты знаешь ответ, и он тебе не удовлетворит? Горькая правда? Как… трогательно.
Джон смотрел в глаза Райану, с некой толикой издевки. Человек, с которым он был вместе на протяжении 3 лет, и как казалось на первый взгляд, с которым складывались гармоничные отношения, несмотря на сложную ситуацию и вечные недомолвки, вдруг стал кем-то чужим.
Сейчас он даже не понимал, какого хрена этот сопляк поднял на него руку и сейчас, пусть даже в порыве гнева, собирается его убить.
Пусть бы он взорвал хоть сотню кадетов, посягать на его жизнь – он не позволит никому.
Мужчина все еще стоял у этой проклятой стены, зажатый, застигнутый врасплох, но не менее злой, чем Портер. Ярость, разгорающаяся внутри, немедленно требовала выхода наружу.
-Мне было бы наплевать, уж поверь.
Кровь хлынула в голову, застучала в висках, и глаза налились красным.
Кеннекс ударил резко, коленом в живот, прямо как учил Максвелл.
Воспользовавшись моментом, Джон вырвался из захвата и отошел на пару шагов, обходя Райана по кругу.
-Я думал, что ты не такой. Что ты, выйдя в тот день на контакт, на подсознательном уровне тянулся к тому клочку зияющей тьмы, который всегда со мной. А ты… Ты обычный.

Доставляло ли Кеннексу удовольствие смотреть, как человек, которого он любил, корчится от боли и обиды? От бессилия? От осознания того, что все это время провел с чудовищем, ходил на выставки, ужинал, шептал на ухо нежности и спал в одной постели?
Безусловно.
Джон не был сторонником рукоприкладства, но в данный момент ему хотелось избить Райана, стереть эту ухмылку с его лица, разбив нос, чтобы кровь стекала у него по лицу, и он задыхался от отвращения к самому себе за связь с Кеннексом.
Он хотел наказать его. За то, что предал. Что так вероломно отверг его и перечеркнул все то приятное, что было между ними. Это он виноват.
-Это все вопрос точки зрения, мой дорогой. – Джон поднял любовника, ухватившись за волосы на затылке, - ты бы понял, если бы хотел.
Через пару мгновений ему прилетел удар кулаком в челюсть.
Пускай. Он хочет драки? Отлично, это желание обоюдно.
Райан пытался ему врезать, но Кеннекс с легкостью уворачивался благодаря наставлением своего коллеги из Луча Света. И впервые за долгое время был искренне благодарен этому выскочке.  Если бы Портер его хорошенько избил – быть может, ему стало бы легче. Он бы выместил на нем все эмоции, бушующие внутри, но Джон этого не хотел. Он желал, чтобы парень мучился. Вновь и вновь. Не попадая костяшками пальцев по его телу.
Неловкое движение рукой – и он вновь прижат к стене, на этот раз лицом, с заведенной за спину рукой.  Мужчина недовольно зашипел от боли в суставе, попытавшись лягнуть стоящего позади по ноге.
Опять это горячее дыхание, полное ненависти. И совсем легкий оттенок разочарования.
Спроси он это в другой ситуации – он бы открылся. Сказал бы все, как есть, вновь произнеся заветную фразу, которую произносят миллионы людей на планете ежедневно. Это ведь, на самом деле, обычное и доступное каждому чувство – любить.
Но это была не та ситуация. И Кеннекс, полностью поддавшийся эмоциям, уже не мог остановиться:
-Хотел посмотреть на твое лицо, когда узнаешь. Когда поймешь, то ты бессилен, что не можешь сделать ничего, что не в состоянии помочь своим коллегам и друзьям, которые сгорели там. Я хотел увидеть твое лицо, когда до тебя наконец дойдет, что я не тот романтичный парень-затворник из старых книг, а моральный урод.

Отредактировано John Kennex (2015-12-09 22:32:35)