Т’Луки влетела в комнату сине-лиловым ураганом, на ходу скинула цветастый плащ и, не разуваясь, запрыгнула на кровать. Вулканцы крайне неэмоциональны, посему, несмотря на совершенно детское поведение, выражение лица у вулканки было неуместно торжественное. Как будто кто-то умер, но это все же хорошо.
- Грант мой!
Т’Луки с величественностью античного полководца отбросила плащ в сторону и опустила торжествующий взгляд на сонного дезориентированного Сеника, ошалело смотрящего на невесту снизу вверх.
- Ты проснулся.
Мало какое живое существо не проснется, если по нему буквально скачут и орут над ухом, но Т’Луки все равно приятно удивлена. Скорее тем фактом, что Сеник вообще спал. Молодец. Не работает по ночам.
У вулканки забота о других – состояние редкое, эпизодическое, кратковременное и лишенное намека на взаимосвязь с реальностью.
Т’Луки упала на колени, умиленно пригладила всклокоченные спросонья волосы Сеника. Он обезоруживающе очарователен в первые пять-десять секунд после выхода из состояния глубокого сна.
- Прости, ashayam. Не ожидала, что ты спишь.
Устроилась поудобнее, сложив ноги по-турецки, легко опрокинула Сеника на себя, устроив его голову на свое плечо.
- У меня хорошие новости. ВАН одобрили мой грант на изучение звездного скопления Lugarus 12-4. Мне обещают выделить корабль, команду и все оборудование.
Борьба за грант длилась без малого восемь лет, в течение которых Т’Луки то входила в десятку почетных членов Академии, то лишалась всех званий и становилась персоной нон-грата не только в самой ВАН, но вообще в научном сообществе. Долгая холодная война с некоторыми представителями элиты науки завершилась безоговорочной победой.
Они могут сколько угодно кривится от внешнего вида и манер Т’Луки, но не признавать её авторитет в области астрофизики было бы просто нелогично.
- Откровенно говоря, я не планировала экспедицию в ближайшее время… Придется серьезно перекроить планы, - вулканка задумчиво сощурилась, почесывая притихшего Сеника за ухом, как сехлата, - Много чего отложить… Работы были расписаны на три года вперед… Что ты думаешь?

Т’Луки тихо фыркнула, ероша волосы Сеника и чуть покачиваясь из стороны в сторону, баюкая ворчащего под нос вулканца.
Ну как ребенок иногда. Особенно уставший и спросонья. Гроза научного отделения. Страшный сон кадетов-медиков.
- Тут ты прав. Если там действительно окажется неиерархическая система, это даст начало многовековому исследованию. Мы сможем пронаблюдать динамику хаотического движения и распад на подсистемы. Возможно, это уже происходит, звезды могут умирать уже сейчас…
Вулканка прикрыла глаза, продолжая раскачиваться.
- Красивее рождения звезды только её смерть. Потому, что звезды, как и все во Вселенной, не исчезают бесследно. Мы все дети космоса, рожденные из звездной пыли.
Снова вздохнула, прижимаясь щекой к макушке Сеника.
- Ты сожалеешь. Тебе не нравится эта  новость.
Вулканская философия предполагает закрытость эмоций от посторонних. Между близкими людьми действует прямо противоположный принцип – скрытая от связи эмоция предполагает недоверие и диссонанс.
Ощущается, как фальшивая нота в симфонии. Здесь даже полного контакта разумов инициировать не нужно.
Т’Луки не безнадежна и иногда бывает довольно эмпатична. Исключительно в отношении Сеника. Сложно игнорировать того, кто буквально живет в твоей голове.
- Расскажи, почему.
Т’Луки переплела пальцы свободной руки с пальцами Сеника, продолжая ерошить его волосы.
- Для принятия решения мне необходимы мнения всех заинтересованных сторон. Ты, пожалуй, самая заинтересованная сторона после меня и ВАН. Мне нужны все аспекты. Я имею тенденцию упускать некоторые социальные и личностные моменты.
Если вулканцы – «эмоциональные пеньки», то Т’Луки – пенек из пеньков, искренне считающий себя кустом ежевики.
Или как-то так.